ЕЩЕ ОДИН ИНТЕРЕСНЫЙ ПОЛЕТ
Итак, ближе к середине сборов случилась интересная погода: в середине дня все небо затянуло сплошной облачностью, нижняя кромка которой была достаточно высоко, задул западный ветер метра 4 на равнине. Часов в 5 народ побежал на гору, и уже около 6 часов на месте старта под "зубом" в собранном или полусобранном состоянии стоит 7 аппаратов: 3 "Стимула", Воронцовский "Апогей", Волостновский "Форвард", Кузин "Астрал", ну и мой "Апогей-Галактик". Ветер на старте дул метров 6-7, а наверху, по Кузиным прикидкам было метров 10. Первым полетел Паша Плешанов на "Стимуле", сразу же отошел от горы и сел. Судя по его полету, летать можно. К тому времени, как я заперся на старт в воздухе уже виселя Кузя и Саня Артемов на "Стимуле". Кузя летал высоко и достаточно далеко от горы. Артемов же старался держаться поближе к склону. Выставляю аппарат: это сделать сейчас не так просто, ветер гуляет по направлению, случаются небольшие порывы. Волостнов подстраховывает меня. Наконец, уловив момент, кричу ему: "Убегай". Саня убегает в сторону. Я во всю глотку командую себе - "Пошел", и, приложив максимальное усилие, сделав пару шагов, ухожу в воздух. Завалив аппарат вправо, иду вдоль склона, высота быстро растет. Чувствуется, что здесь ветер сильнее. Разворачиваю аппарат против ветра, ставлю ручку в положение, соответствующее Vнаив, вижу, что медленно, но все-таки сносит назад. Становится не по себе. Прибираю ручку на 10-15 см, аппарат медленно ползет вперед. Отошел подальше от горы, здесь вроде лучше, разворачиваю аппарат влево, опять иду вдоль склона, однако, чтобы идти более-менее нормально приходится пережимать ручку, что расстраивает меня боьлше всего. Это значит, что если пойдет небольшое усиление, меня может сдуть за гору, а запас хода ручки на себя небольшой. Я уже думаю, что может быть надо улетать отсюда и садиться, но, интересное дело, за мною, гораздо ближе к горе летает и не "сдувается" Артемов на "Стимуле" - на аппарате, который должен летать медленнее моего по определению, при этом не заметно, чтобы он сильно ручку преежимал. Человек летает практически над вершинкой, я смотрю на него через плечо. Такое ощущение, что его сейчас сдует. Настроение испортилось еще больше. Ну, ладно, стараюсь аккуратно ходить вдоль склона, держусь подальше от него, высота метров 250.
Периодически вижу Кузю - аппарат у него быстрый и Кузя периодически оказывается то сверху, то снизу от меня. Видно, что летает он свободно: хочет - отойдет от горы, крутанет спираль. Вторую, подойдет снова к горе, набирает высоту. Да, на таком аппарате летать круто, думаю я. Кузя, наверное, думает также.
Болтаюсь уже, наверное, минут 10-15. Ветер без изменений, Артемова еще не сдуло, хотя, в определенный момент, мне показалось, что его уже сдувает и насчет него у меня в голове играет похоронная музыка. Смотрю - вроде бы выкарабкивается. У меня, у самого, дела не лучше - ручку, по-прежнему не поставить в сбалансированное положение - начинает сдувать за гору. Я, конечно, хорошо знаю, что нужно делать в такой ситуации, но ловлю себя на том, что мысль о том, что придется разворачиваться на 180º и уходить за гору приводит меня просто в полный ступор. Почему-то возникает дикое желание оказаться на земле.
Оба! - пролетая напротив зуба, я вижу последние секунды падения парапланериста. Ближе к перегибу падает бесформенная тряпочка грязно-серого цвета, рядом с ней - человек. Тело падает между камней, отскакивает, во все стороны разлетаются руки-ноги. Кто-то бежит к нему. Настроение испортилось окончательно, меня уже от всего этого тошнит. Делаю разворот на 180º, снова иду вдоль склона. Смотрю на часы - летаю минут 15. Хочется улететь от горы, и приземлиться, но подспудно в голове играет мысль - "Черт, ну надо же продержаться в воздухе хотя бы минут 30". Это для меня своего рода вопрос престижа. (Хотя, может, это и неправильно)
Стиснув зубы, решаю, во что бы то ни стало продержаться еще минут 15.
Наверное, я летаю так медленно, потому, что слабовато вытянул полиспаст, однако, в воздухе подтянуть его невозможно - он у меня не работает. Периодически поглядываю на запад - облачность на горизонте без изменений. По идее, ветер должен к вечеру ослабевать, однако, что-то, пока, незаметно. Закладываю очередной галс вправо, вижу Кузю, на одинаковой со мной высоте. Немного отвлекся от него, посмотрел вправо снова - Кузя уже рядом - буквально между законцовками крыльев наших аппаратов метров 10. Я, во-первых, немного испугался, во вторых, не понимал, что ему от меня надо, и тут же решил от него смыться. Втапливаю ручку - он втапливает также. Ну, думаю, достал ты меня. Мне и без тебя тут хреново, а с тобой еще хуже. Развернул аппарат влево. Кузя, видимо меня понял и ушел в сторону. Потряхивает. Постоянно посматриваю на часы. Наконец-то - 25 минут. Еще минут 5-7 буду заходить на посадку - и 30 минут летного времени - мои. Разворачиваю аппарат к ветру передом, к горе задом, и от все души втапливаю ручку по самое "не хочу". Оба! - аппарат, увеличив скорость, безо всякого моего вмешательства резко опускает правую консоль, я не успел ничего поделать, и аппарат также резко перевалился влево. В ушах страшный рев набегающего воздуха, аппарат, самопроизвольно раскачивается по крену (крен достигает 40-45º). Ага, думаю я, вот тебе и Голландский шаг. Как только я об этом подумал, плавно, но энергично вернул ручку в нормальное положение. Полет стабилизировался. (А предыдущий хозяин этого аппарата говорил мне, что Голландского шага у него не бывает.) Теперь я аккуратно прибираю ручку, медленно отхожу от горы. Ушел далеко в поле - виражами сбросил высоту. Как обычно зашел на посадку, сел (опять коряво, да что ты будешь делать). Отстегнулся от аппарата, отошел. Чувствую, что сильно вымотался, не столько физически, сколько психологически. Немного дрожат руки. Хожу вокруг аппарата, "перевариваю" полет. На самом деле, я бы не сказал, что был сильно доволен собой. А с другой стороны, греет душу мысль - "Опять живой". В тот день мне больше летать не хотелось.
Небольшой разбор этого полета:
- Во-первых, мой аппарат оказался гораздо медленнее, чем я думал ранее. (Апогей-Галактик, S = 14,7м2, парусу 10 лет, пропитка уже ушла);
- Перед стартом я натянул полиспаст недостаточно, купольность была несколько больше обычного, из-за чего аппарат стал лететь еще медленнее, практически сравнявшись по скорости с тихоходным "Стимулом";
- Исправить это положение можно было бы легко, достаточно вытянуть стропу полиспаста. Однако полиспаст не работал - вытягивать было нечего. Надо было лучше готовить аппарат к сборам;
- Голландский шаг случился, опять же, из-за того, что полиспаст был натянут недостаточно. Если бы я его натянул достаточно, то ничего такого не произошло бы;
- Упавший парапланерист остался цел и невредим - дуракам везет… (но только один раз)
- Кузя просто хотел посмотреть на меня поближе;
- Свое решение отлетать 30 минут считаю верным.
МЕСТНЫЕ
Вообще-то, местное население нас не трогает. Мы - сами по себе, они - сами по себе. Только иногда приходят аборигены и предлагают картошку (молоко, гуся, барана). Оплата по таксе. Такса - пузырь. Но в этот раз все было гораздо круче.
В общем, заезжает как-то прямо в лагерь машина с местными номерами. Выходят трое. Первый - в пиджаке, при галстуке, очевидно, главный. Второй - в пиджаке без галстука. Третий - молодой человек в ментовской форме. Что такое? Заводим разговор, из которого следует, что:
- наш лагерь находится на территории какого-то колхоза;
- мы мешаем сельскому хозяйству;
- так дело не пойдет;
- гоните бабки.
Показывают официальную бумагу, с печатью местного сельпо и роспись местного агронома (это тот, что без галстука). Там написано, что мы (дельтапланеристы) должны платить 10р 60коп с одного человека в сутки. Почему 10.60 - потому. Что это двойная ставка местного земельного налога. Правда студентам будет скидка 50%. Иначе - У-У-У-У. (Или, как было написано в документе, "материалы дела будут направлены в налоговую инспекцию). Разговаривали очень долго, мы, в очень мягкой форме, объясняли, что денег они не увидят, и вообще…
Они ушли, но обещали вернуться.
СГОН. СНОС АППАРАТОВ (НЕНУЖНОЕ ЗАЧЕРКНУТЬ)
Итак, день отъезда. Часов в двенадцать мы уже поедем отсюда, а пока необходимо согнать аппараты. В 7 часов утра побежали на гору: Саня Воронцов, Саня Артемов и Я. Аппараты лежали на вершине "трехсотки". Дул восток, с небольшой северной составляющей. Собираем аппараты, ветер потихоньку доворачивает на север, но, пока, нас это не очень беспокоит. План таков: стартануть на восточную сторону, уйти влево, развернуться на 180º. Перемахнуть хребет на месте перегиба (там высота горы всего 100 метров) и по ветру улететь в лагерь, который находится на западной стороне. Настрой у меня боевой - необходимо обязательно прилететь в лагерь. Вроде бы нас там ждут, и будет совсем не круто снести аппарат на руках. В общем, говоря по-русски, очень хотелось выпендриться, показать себя.
Итак, я собрал свой "Апогей". Ветер уже северо-восток, метра 4. Висит низкая облачность, время около 9 утра. Мысль о том, чтобы разобрать аппарат и унести его в лагерь на руках совершенно не допускается. Рядом стоит Воронцов. Вообще-то он тут главный. Я у него спрашиваю:
- Ну, чего, Саня, думаешь? Лететь-то можно?
- А, черт знает. Давай подождем, может быть, ветер довернет на восток.
Ждем. Ходим вокруг аппаратов. Прошло около получаса, ветер стал совершенно конкретно северным. Только на месте старта он немножко восточный, да и то, это следствие обтекания горы.
Казалось бы - все очевидно, нужно просто собрать аппарат в "шестиметровик" и унести в лагерь, но из-за желания улететь в любом случае (вроде как "я ведь аппарат собрал, стою тут в шлеме и подвеске, а значит уж надо лететь", плюс думаешь о том, что в лагере народ сейчас ждет того, как мы прилетим, и не хочется народ обламывать, хочется сработать на "показуху", а то, что погода уже совсем не та - дак это плевать, в общем, синдром 3-го разряда в чистом виде).
Воронцов смотрит на меня, все видит. Конечно, он все понимает (и про синдром тоже). Надо бы ему скомандовать мне: "Так, погоды нет, разбираемся, идем в лагерь". Но он этого не делает. Саня стоит. Думает. Говорит:
- Ну, чего, полетишь?
Я ему:
- Полечу!
В последствии я понял. Почему он меня выпустил. Он хотел, чтобы я сам кое-что понял. Чтобы я сам стал понимать, когда полететь можно, а когда не стоит. С его стороны риск, конечно. Был (как ответственного лица). Но, видимо, оно стоило того.
Итак, план таков: стартую на восточную сторону, на северо-северо-восточный ветер, разбегаться придется, практически, вдоль склона, с небольшим "крабиком". Затем необходимо дойти до перегиба, причем значительно выше него, чтобы сделать разворот влево на 90º, перемахнуть через этот хребет и уйти в лагерь. Понимаю, что задача непростая, но и это не останавливает меня.
Выставляю аппарат, слегка ковыряет, однако стартовать можно. Саня меня подстраховывает.
- Пошел - командую я сам себе, расталкиваю аппарат и отхожу от склона. Чуть отхожу от склона вправо. Перегиб впереди - слева, однако, такое ощущение, что высота теряется слишком быстро, и до перегиба на нужной высоте мне не дотянуть. Пока еще надеюсь-таки долететь. Но ветер слишком сильный. Высота теряется быстро, ползу вперед я медленно, и все быстрее тают надежды перелететь хребет. Все! Я уже ниже критической точки, но при этом я не долетел до предполагаемой точки разворота метров 300. Черт! Ну, ладно, будем садиться на восточной стороне. Для того чтобы нормально зайти на посадку делаю разворот вправо градусов на 170º. Что же, теперь посадка. Подхожу к земле, чувствуется, что ветер достаточно силен. Тут же, плюс ко всему я совершил ошибку - не разогнал аппарат как следует перед посадкой, плюс у земли был явный сдвиг ветра, плюс моя болезнь - запоздалая дача ручки на посадке. В общем, отдаю я ручку на полностью отданые руки, а аппарат, не смотря на то, что нос задрался до максимума, даже нисколько не уменьшил вертикальную скорость и ударился грифом о землю. Причем падал я с отданной ручкой не более полсекунды, самостраховку не сделал, и самым позорным образом сломал правый откос - просто выдавил его прямой рукой.
- О, ужас! Я несколько секунд лежу под аппаратом и не могу поверить в случившееся. Я в лагерь не прилетел, поломал откос, в лагерь идти километра 2, причем нужно перевалить через хребет. Теперь уже пешком. Сейчас трудно передать мое состояние. Я, минут 10 ходил вокруг аппарата, матерился и плевался, был страшно зол на все на свете (хотя, самое интересное, злиться не на кого - кроме себя) В таком тяжелейшем моральном состоянии я, в жуткой спешке, постоянно ошибаясь и матерясь, собрал аппарат и пошел в лагерь. По пути обнаружил, что с расстройства потерял морской замок (такая отличная приспособа, Заменяющая обычный болт с гайкой и кантровкой)…!!!
- Воронцов с Артемовым оказались более мудрыми, и снесли аппараты на руках, и, как говорил в последствии Воронцов: "Никогда еще я не сносил аппарат с горы с таким удовольствием". А что же касается меня - я сделал свои выводы из этого полета. Какие - я думаю это итак видно невооруженным взглядом.
ПЛАН ЭТОГО ПОЛЕТА
